Деревня Озябловская (Архангельская область)
Я шел по краю луга вдоль берега Ваги, когда слева, в ста метрах от дороги, показались крыши двух домов. Судя по карте, это была деревня Озябловская. Деревня была нежилая. С дороги к ней даже тропинки не было, и мне, когда я сошел с дороги, пришлось продираться сквозь высокую траву.
В прежние времена в деревне было не меньше пяти-шести домов, но сейчас осталось только два. Первый дом, стоящий неподалеку от старой раскидистой березы, не был разграблен, хотя, похоже, с начала лета в нем никто не был.
К крыльцу дома было трудно подойти из-за буйно разросшейся малины и крапивы. Дверь в дом была не закрыта, но петли для навесного замка второй двери, которая вела в комнаты, были основательно замотаны толстой проволокой.
Целые стекла в окнах и старые занавески говорили о том, что в дом кто-то хоть изредка, но наведывается.
Второй дом был больше и богаче. Дом был «обшит», а «обшить» дом в северной деревне не каждый мог себе позволить. Балкон был декоративный, и от его перил почти ничего не осталось. Выйти на балкон, за неимением двери, было нельзя, да и за окнами была не «вышка», а обычный чердак. На том месте, где на фронтоне обычно крепили «солнце», мастера прикрепили четырехконечный фигурный крест, и он все еще держался!
А вот крыльцо дома (оно на заднем плане) уже «поехало», т.е. отошло от дома, и заходить под его крышу пришлось в три погибели. На переднем плане колодец. Во многих северных деревнях вместо рубленых срубов ставили такие «трубы», выдолбленые из ствола лиственницы. Я заглянул в колодец, и увидел, что он не высох, внизу светилась вода.
Дом был основательно разграблен. Даже печи были разломаны. Две большие жилые комнаты я и фотографировать не стал, настолько мерзко выглядел весь этот разгром. А кухонный шкаф, вытащенный на поветь, я сфотографировал. Мне такие шкафы еще не попадались.
Грабли! Грабли для сенокоса!
Как хотелось унести хотя бы одни! Их ведь скоро совсем нигде не останется. Это не те железные уродцы, которые продаются в магазинах. В этих граблях нет ни одной железной детали, в них все, даже зубья сделаны из дерева. Они же легкие, как пух! А до какого зеркального блеска они отполированы теми, кто работал ими на сенокосе! Никакой шкуркой так не отполировать дерево, только своими руками. Все грабли были разной высоты, ведь на сенокосе все работали. Сено ворошить-дело нехитрое, с этим и с десяти лет уже справлялись. Вот стог метать, это уже была мужская работа.
Судя по газетам, которыми были оклеены стены, дом был построен в начале 20-х годов. В углу одной из комнат я нашел запорошенную кирпичной пылью эту фотографию. До 1917 года фотографии покачественнее были, на хороших паспарту, а эта, похоже, была сделана в 20-е годы. Кто этот человек, я не знаю. Может быть, именно он и построил этот дом.
Фотографию я забрал с собой. «Чистить» фотографию я не стал, только добавил контрастности в Фотошопе.